спокойно жить

- dormir en repos sur qch

  Барон-Призрак

   1942 - Франция (99 мин)

     Произв. Consortium de Productions de films

     Реж. СЕРЖ ДЕ ПОЛИНЬИ

     Сцен. Серж де Полиньи, Луи Шаванс, Жан Кокто

     Опер. Роже Юбер

     Муз. Луи Бейдтс

     В ролях Жани Хольт (Анн), Ален Кюни (Эрве), Одетт Жуайё (Эльфи), Андре Лефор (Эсташ Дофен), Габриель Дорзиа (мадам де Сент-Эли), Андре Алерм (полковник), Марегрит Пьерри (Феброни), Жан Кокто (барон Жюлиюс Кароль).

   В 1826 г. барон-лунатик бесследно исчезает в руинах собственного замка. Его внучатая племянница, приехавшая в замок погостить, сокрушается, что не может выйти замуж за выбранного для нее офицера, потому что у нее нет приданого. Лучшая подруга девушки, дочь ее кормилицы, сгорает от тайной любви к племяннику бывшего слуги в замке. Через 10 лет после исчезновения барона обнаруживается его завещание, а также его мумифицированное тело и сокровища. Находка обеспечит счастье обеим парам.

   ► Как часто случается у Сержа де Полиньи, сюжет и атмосфера, одновременно поэтичные, романтические и парафантастические, весьма оригинальны; но их портит вялая и беспорядочная драматургическая конструкция, и частые спады напряжения в итоге приводят к полной потере зрительского интереса. К счастью, этот недостаток в данном случае смягчен тем фактом, что запутанность любовных отношений, то сводящих, то разлучающих 4 главных героев, довольно неплохо уживается с извилистым и неуверенным повествованием. Со свойственной ему болезненной поэтичностью Серж де Полиньи умеет трогательно описывать персонажей-изгоев, обремененных и доведенных до отчаяния своим социальным положением, тяжкой наследственностью или тайнами интимной жизни. Также к числу достоинств режиссера можно добавить то, что в его творчестве достаточно по-модернистски уживаются очень разные и неподдельные в своем разнообразии характеры. Забавные и необычные персонажи (напр., браконьер, которого любовница-кухарка заставляет переодеться в дофина Людовика XVI) соседствуют с другими персонажами, серьезными и трагическими. Их соседство порождает интересные контрасты.

   Со своеобразным литературным дендизмом автор помещает всех персонажей под защиту барона, нигилиста и мизантропа, роль которого исполняет Жан Кокто. В завещании барон говорит о хандре, толкнувшей его на поиски укрытия, где бы он мог спокойно жить и умереть, а потом заключает: «Если же вы не найдете этот документ, разбирайтесь сами!» Это чудак, маргинал, каким, по-своему, был во французском кино сам Серж де Полиньи. Помимо прочего, Барон-Призрак - один из нескольких знаменитых фильмов (всего их от силы десяток), которые питали фантастическое направление во французском кино времен оккупации.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scene», № 138–139 (1973). с предисловием Сержа де Полиньи «Как родился Барон-Призрак» (Serge de Poligny, «Comment est ne Le baron fantome»).

- en avoir la paix

  Мари-Мартина

   1942 – Франция (98 мин)

     Произв. Éclair Journal

     Реж. АЛЬБЕР ВАЛЕНТЕН

     Сцен. Жак Вио

     Опер. Жан Иснар

     Муз. Жорж Ван Пари

     В ролях Жюль Берри (Лоик Лимузен), Рене Сен-Сир (Мари-Мартина), Бернар Блие (Морис), Сатюрнен Фабр (дядя Парпен), Жан Дебюкур (мсье де Лашом), Маргерит Деваль (мадемуазель Эме), Элена Мансон (мадам Лимузен), Жанн Фюзье-Жир (мадемуазель Кремье), Элен Констан (Элен).

   Писатель Лоик Лимузен случайно встречает в провинциальном городке девушку, ставшую прототипом героини его последнего романа «Мари-Мартина». Девушка огорчена и романом, и встречей. Она упрекает Лимузена в безволии и трусости и винит, в частности, в том, что он некогда выдал ее полиции. Она рассказывает ему (1-й флэшбек) о том, как провела 3 года в тюрьме. После освобождения ей некуда было пойти, и ее приютил у себя влюбленный, молчаливый и добросердечный Морис, молодой учитель музыки. Дослушав рассказ Мари-Мартины, Лимузен опять начинает ее домогаться. Она дает ему пощечину и гонит прочь. Морис отправляется к своему дяде, старому мизантропу, просить совета о предстоящей женитьбе на Мари-Мартине. Дядя говорит, что он может спокойно жениться, поскольку все браки, по его мнению, приносят одни беды. «Подумаешь, будет двумя несчастными больше». Вернувшись домой, Морис читает роман «Мари-Мартина» и узнает о прошлом своей любимой (2-й флэшбек): однажды ночью рассказчик увидел, как незнакомая девушка перелезает через стену богатого поместья Нейи. Неудачно спрыгнув со стены, она подвернула лодыжку, и рассказчик отвел ее к себе. Узнав, что этой ночью в Нейи произошло убийство, он подослал к Мари-Мартине свою дочь, которая отправила ее в гостиницу, а затем выдал ее полиции. С тех пор образ Мари-Мартины не перестает преследовать рассказчика.

   Морис впечатлен прочитанным и приходит к писателю, чтобы узнать подробности о прошлом Мари-Мартины. Лимузен не хочет с ним разговаривать и отправляет вместо себя дочь (которую выдает за жену): та отсылает Мориса, заверив его, что ее «муж» – заядлый домосед и черпает сюжеты для книг только в своем воображении. Морис уходит успокоенным. Лимузен возвращается к дому Нейи, из которого девушка когда-то сбежала у него на глазах. Последняя обитательница дома рассказывает ему (3-й и 4-й флэшбеки), как она некогда заботилась о сиротке Мари-Мартине. Сначала она отдала ее монашкам, затем нашла ей работу у своих хозяев, владельцев поместья Нейи, где сама служит гувернанткой. Мари-Мартина влюбилась в жениха хозяйской дочери Элен. Тот пожелал разорвать помолвку с Элен, и та застрелила его из револьвера. Родители Элен обвинили в убийстве Мари-Мартину, и суд признал ее виновной. А Элен покончила с собой, направив машину в обрыв. Узнав эти драгоценные сведения от крестной матери Мари-Мартины, не помышлявшей ничего дурного, Лимузен готовится написать 2-ю книгу о девушке. Из чистого садизма он пишет письмо Морису и рассказывает все, что узнал о его будущей жене. Но по воле провидения он погибает под колесами автомобиля, не успев отправить письмо. Морис и Мари-Мартина поженятся и будут жить счастливо.

   ►  Самый знаменитый фильм, поставленный Альбером Валентеном, однако не лучший (ему можно предпочесть Танцовщицу, L'Entraineuse, и даже диковинную картину Секрет Монте-Кристо, Secret de Monte-Cristo, 1948). Сценарий, автором которого значится Жак Вио, как говорят, был почти полностью написан Жаком Ануем. Тем не менее Жюль Берри играет в нем гнусного циника, который очень напоминает его же персонаж из фильма День начинается, Le Jour se lève по сценарию Жака Вио, а главная отличительная черта фильма – конструкция из флэшбеков – также встречалась в День начинается. Эта конструкция выглядит на сей раз вполне оригинально, поскольку с каждым флэшбеком мы переносимся все дальше в прошлое, и история Мари-Мартины рассказывается нам задом наперед – в хронологии, обратной привычному ходу времени. Этот умелый ход частично добавляет выразительности персонажу и авантюрной интриге, которые иначе были бы лишены масштаба. Конструкция из флэшбеков используется в данном случае как орнамент, маскирующий слабости сюжета. В будущем многие режиссеры освоят подобную хитрость.

   Роже Режан в превосходной книге «Кинематограф Франции» (Roger Régent, Cinéma de France, Editions Bellefaye, 1948) – подробнейшей хронике всех фильмов, выпущенных в прокат в период оккупации, ― справедливо подмечает ошибочный выбор актрисы: роль, более подходящая для Мишель Морган или даже Мишель Альфа, досталась Рене Сен-Сир. Но главная приманка Мари-Мартины – участие Сатюрнена Фабра. Он появляется в одной-единственной сцене (к слову совершенно не обязательной для сюжета) и, так сказать, «крадет» весь фильм, а это не шутки. Эта сцена стала знаменитой благодаря наказу, который Фабр постоянно повторяет своему племяннику: «Держи свечку… прямее», – поскольку его персонаж – старый мизантроп и реакционер – ненавидит электричество и не доверяет этому изобретению. «Мне все отвратительно, – говорит он, – поэтому я и живу один. Но жить одному тоже отвратительно». И добавляет: «Я – шедевр». Эта ремарка, надо признать, совершенно справедлива в отношении и самого Сатюрнена Фабра, и его персонажа, и многих других т. н. «актеров 2-го плана», чья изобретательность, фантазия и природная экстравагантность украсили немало французских фильмов 30-40-х гг.

- dormir en paix

- dépenser ses quatre sous

  Даю миллион

   1935 - Италия (77 мин)

     Произв. Novella Film

     Реж. МАРИО KAMEPИНИ

     Сцен. Марио Камерини, Эрколе Патти, Иво Перилли, Чезаре Дзаваттини по сюжету Джачи Мондайни и Чезаре Дзаваттини

     Опер. Отелло Мартелли, Массимо Терцано

     Муз. Джан Лука Токки

     В ролях Витторио Де Сика (Голд), Ася Норис (Анна), Луиджи Альмиранте (Блим), Марио Галлина (Примезоре), Франко Кооп, Клаудио Эрмелли, Чезаре Дзоппетти.

   Где-то на юге Франции миллионер, уставший от легкой и поверхностной жизни, решает утопиться и прыгает в воду с борта яхты. В воде он знакомится с бродягой, который решился на тот же шаг, но по причинам прямо противоположным. Миллионер спасает бродягу и говорит новому спутнику, что завидует его бедности. В самом деле, из-за богатства он уже не может понять, насколько искренни с ним друзья и любовницы. Он заявляет, что готов отдать миллион тому, кто безрассудно проявит к нему доброту. Герои спят под открытым небом. Наутро бродяга, одолжив у миллионера вечерний костюм, передает прессе слова нового товарища, и они попадают на страницы газет - к огромной радости всех нищих и бездомных. В самом деле, во всех жадных до наживы горожанах внезапно проснулась щедрость: они толпами тащат в свои дома бедняков, надеясь наткнуться на миллионера и заслужить его благодарность. Миллионер, одетый в лохмотья бродяги, знакомится с костюмершей из цирка и помогает ей разыскать ученого пса, умеющего считать. Миллионер влюбляется в нее. Директор цирка организует на арене бесплатный ужин для бедняков, надеясь, что среди них окажется миллионер. После ужина гости смотрят представление и участвуют в лотерее. Миллионер устраивает потасовку, и его выставляют на улицу. Костюмерша заступается за него и лжет директору, утверждая, что этот человек и есть тот самый миллионер, а потому требует к себе особого внимания. Подслушав их разговор, миллионер ошибочно решает, что девушка разгадала его тайну. Он глубоко разочарован. Бродяга, от которого требуют узнать миллионера среди посетителей цирка, указывает на другого собрата-бродягу, чтобы настоящий миллионер мог и дальше жить спокойно, сохраняя инкогнито. Девушка и миллионер расстаются. Она кладет ему в руку монетку, чтобы миллионеру хватило денег на ночлег. Тронутый этим совершенно бескорыстным добрым поступком, миллионер вновь обретает веру в жизнь и ведет девушку на свою яхту.

   ► Этот фильм Камерини представляет собой все лучшее и самое характерное, что мог предложить т. н. «кинематограф белых телефонов» в жанре нежной и горькой комедии. Фильм передает и превосходно объединяет в единое целое двойственную, противоречивую природу этого кинематографа, стремившегося одной ногой оставаться в реальности, а другой - в мечтах, т. е в идеальном райском мире, где пастушки (в данном случае - скромная и благочестивая костюмерша из цирка) могут выходить замуж только за принцев (в данном случае - за соблазнительного миллионера с собственной яхтой). Невероятно динамичное повествование, которое Камерини с неподражаемой легкостью и элегантностью насыщает множеством маленьких гэгов, забавных почти до невероятности, позволяет картине, как на тугой проволоке, балансировать между этими тенденциями. Сюжет рассказывает и о тяжкой нищете немалой части общества, и о расчетливо-циничном эгоизме другой его части, но делает это с таким легким и воздушным юмором, выбирая в герои столь красивых и далеких от тягот реальности персонажей и актеров (Де Сика, Ася Норис), что сатира на общество постоянно принимает облик волшебной сказки. И именно в этой постоянной и очаровательной нестабильности содержится главный посыл фильма и целого кинематографического направления, не способного - и, по сути, не желающего - сделать окончательный выбор между реализмом (обличением пороков реального мира) и обнадеживающим оптимизмом, который, разумеется, не имеет под собой оснований, но зато его так приятно выражать. Материал подходит режиссеру идеально, и Камерини талантливо превращает в художественные достоинства даже недостатки сценария (Дзаваттини упорно тянул его в сторону большей абстрактности и меньшей нарративности), а также миражи и штампы кинематографического направления, которое в менее умелых и, что важнее, более неуклюжих руках только оттолкнуло бы зрителя. Де Сике-режиссеру (Маддалена, ноль за поведение, Maddalena, zero in condotta) и Матараццо (День бракосочетания, Giorno di nozze; Папина проказница, Il Birichino di papa) предстоит придать строгости этому кинематографу и перевернуть с ног на голову его условности, чтобы с достаточной мерой едкости обнажить его бессодержательность и обманчивость. Отметим, что это 1-я работа в кинематографе Чезаре Дзаваттини и его 1-я встреча с Де Сикой.

  Полет стрелы

   1957 – США (86 мин)

     Произв. RKO, Globe Enterprises (Фуллер), прокат Universal

     Реж. СЭМРОЭЛ ФУЛЛЕР

     Сцен. Сэмюэл Фуллер

     Опер. Джозеф Бирок (Technicolor)

     Муз. Виктор Янг

     В ролях Род Стайгер (рядовой О'Мира), Ралф Микер (лейтенант Дрисколл), Сарита Монтиэл (Желтый Мокасин), Брайан Кит (капитан Кларк), Джей К. Флиппен (Бредущий Койот), Х.М. Уайнент (Бешеный Волк), Чарлз Бронсон (Синий Бизон), Нил Морроу (лейтенант Стокуэлл), Билли Миллер (Немой Язык, ребенок), Тим Маккой (генерал Аллен), Олив Кэри (миссис О'Мира), Фрэнк де Кова (Красное Облако), Фрэнк Уорнер (певец).

   Аппоматокс, штат Вирджиния, 9 апреля 1865 г. Пехотинец О'Мира делает последний выстрел в Гражданской войне и попадает в лейтенанта Дрисколла из армии северян. Затем он тащит его в госпиталь и там со стыдом и горечью наблюдает за капитуляцией генерала Ли перед генералом Грэнтом. В его сердце так много ненависти, что он больше не может спокойно находиться рядом с людьми из своей деревни и даже рядом с матерью: все, кажется, смирились с тем, что отныне будут жить в тени североамериканского флага. Он отправляется в индейские земли и пытается превратиться в сиу, чтобы забыть свою расу и свое поражение. По дороге он знакомится с Бредущим Койотом, стариком-разведчиком сиу из племени оглала, служившим в армии северян. Они становятся друзьями, и старик учит О'Миру самым простым основам языка и обычаев сиу. Вдвоем они попадают в плен к Бешеному Волку и его людям (Бешеный Волк не признает Красное Облако вождем объединенных племен народности сиу). О'Миру считают врагом, с него хотят живьем содрать кожу, а Бредущего Койота – повесить как отступника. В этот момент Бредущий Койот произносит ритуальные слова: «Мы быстрее летящей стрелы». Их тут же освобождают от казни и подвергают одному из самых жестоких индейских обычаев. Разувшись, они уходят вперед на расстояние полета стрелы и пытаются убежать от лучников, которые дают им мизерный шанс на спасение. В действительности никому до сих пор не удавалось выжить в беге наперегонки со стрелой. Бегущий Койот попросил участия в ритуале, чтобы избавить О'Миру от пытки и самому не потерять навсегда душу, умерев в петле. Он падает на бегу; О'Мире удается сохранить дистанцию. Его спасает индеанка Желтый Мокасин – прячет его и отводит в свою деревню. Она лечит его от лихорадки, и О'Мира становится, таким образом, первым человеком, кто обогнал летящую стрелу. Отныне ни один сиу не имеет права поднять на него руку.

   О'Мира просит дозволения вступить в племя и жениться на Желтом Мокасине (она привела в дом немого мальчика, о котором также будет заботиться О'Мира). Вождь Синий Бизон впечатлен его упорством и знаниями об индейском мире; он выполняет эту просьбу. Американская воинская часть, где служит и лейтенант Дрисколл, должна возвести форт неподалеку. Генерал Аллен договаривается с вождем Красное Облако о строительстве форта, который не должен занимать охотничьи территории племени. О'Мира становится представителем Красного Облака и должен следить за тем, чтобы военные и их командир капитан Кларк сдержали свои обещания. Но Бешеный Волк не признает этот уговор и убивает Кларка выстрелом из лука. Дрисколл, презирающий индейцев, переносит форт на другое место. Пока идет строительство, он оглушает О'Миру, пришедшего от имени сиу требовать от американцев, чтобы они немедленно покинули территорию. Индейцы разоряют форт, с Дрисколла заживо снимают кожу. О'Мира не может слушать, как он кричит от боли, и добивает его той же пулей, которой ранил его в последний день войны. (Люди из деревни торжественно вручили ему эту пулю как военный трофей.) Этот поступок доказывает, что он не сможет полностью превратиться в сиу. Он уходит с ранеными солдатами, женой и ребенком. Покидая землю, которая была к нему гостеприимна, он вспоминает слова капитана Кларка: «Капитуляция Ли стала не смертью Юга, а рождением Соединенных Штатов».

   ►  4 вестерна Фуллера – былинная сага о различиях между людьми, ненависти к себе и к другим, несбыточном желании поменять кожу. В Я застрелил Джесси Джеймса, I Shot Jesse James Боб Форд слишком сильно любит Джесси Джеймса и именно поэтому убивает его и на всю жизнь прослывает предателем. В Бароне Аризоны, The Baron of Arizona Джеймс Эддисон Ривис, чтобы утолить непомерное тщеславие и бешеный патриотизм, крадет и присваивает целый штат. В Сорока ружьях, Forty Guns, 1957, женщина, в глубине души недовольная своей женской природой и предчувствующая, что новый порядок неотвратимо сметет ее, встает во главе банды из 40 головорезов и сеет всюду смерть и разрушения. В Полете стрелы побежденный и опозоренный солдат, полный ненависти к своим стране и расе, хочет стать другим человеком, индейцем сиу. Полет стрелы, самый удачный фильм Фуллера, – также и самый фундаментально барочный из его фильмов. Раскадровка постоянно сталкивает планы, очень различные по продолжительности и масштабу (см. хрестоматийную сцену пролога до и после начальных титров). Повествование продвигается с умело выстроенной хаотичностью: вслед за разговорными сценами безо всякого перехода идут сцены боев и насилия. Максимальное барочное напряжение достигается тем, что рассказ идет от 1-го лица (как и во многих фильмах Фуллера), хотя, с другой стороны, эта мучительная, истерзанная субъективность помещена в самый достоверный, объективный и тщательно восстановленный исторический контекст. У Фуллера правда времени прорывается из описания персонажей, которым выпало больше всего страданий в эту эпоху. И покой – ведь в итоге Полет стрелы, приводит героев к некоему покою – рождается из бескомпромиссного исследования крайностей. По мнению Фуллера, только знакомство с крайностями может способствовать зарождению будущего гуманизма. Его герой должен был пройти до самого конца пути и упереться в тупик, чтобы у него открылись глаза на самого себя. На уровне формы все в Полете стрелы становится образцом гениального совершенства в чрезмерности: сценарий и режиссура, так прекрасно сочетающиеся друг с другом (Фуллер пишет как режиссер и снимает как писатель); цветной изобразительный ряд, созданный Джозефом Бироком, – то сверкающий и режущий, то умиротворенный и безмятежный; полубезумная и пронзительная, в стиле «Актерской студии», игра Рода Стайгера, превосходно отражающая невозможное желание персонажа стать другим человеком. С первых же кадров Полет стрелы настолько захлестывает своей экспрессивностью и искренностью, что, впервые столкнувшись с этим фильмом, сложно удержаться от мысли, что перед тобой – самый прекрасный фильм на свете.

   N.В. Фильм представляет собой редчайший случай: он произведен фирмой «RKO» (в самом конце ее существования), а выпущен в прокат фирмой «Universal». Сариту Монтиэл дублирует Эйджи Дикинсон. Фильм заканчивается титром: «Финал этой истории могли бы написать только вы».

  Земляничная поляна

   1957 – Швеция (92 мин)

     Произв. Svensk Filmindustri

     Реж. ИНГМАР БЕРГМАН

     Сцен. Ингмар Бергман

     Опер. Гуннар Фишер

     Муз. Эрик Нордгрен

     В ролях Виктор Шёстрём (профессор Исак Борг), Биби Андерссон (Сара), Ингрид Тулин (Марианна), Гунна Бьёрнстранд (Эвальд), Фольке Сундквист (Андерс), Бьёрн Бьелвенстам (Виктор), Найма Вифстранд (мать Исака).

   Ночью накануне торжественного присвоения почетной докторской степени Лундского университета 78-летний врач Исак Борг видит во сне свою Смерть. Борг уже давно потерял веру в людей и предпочитает жить отшельником с пожилой гувернанткой, властной и преданной женщиной; Борг часто с ней ссорится, но совершенно не может без нее обойтись. Он решает поехать в Лунд на машине, а не самолете, как планировалось. Его невестка Марианна, расставшаяся с мужем Эвальдом и с некоторых пор живущая у Борга, просится ему в провожатые. По дороге она упрекает Исака в эгоизме и заявляет, что сын ненавидит его так же сильно, как и уважает. Исак останавливается, чтобы взглянуть одним глазком на место, которое он так любил в детстве, – «земляничную поляну», рядом с которой стояло их фамильное поместье. Время будто не существует и путает следы: перед Боргом предстает его молодая кузина Сара, на которой он хотел жениться, – точно такая, какой была 60 лет назад в объятиях другого кузена.

   Путешествие продолжается. Исак подсаживает в машину 3 молодых людей, голосующих на обочине: смешливую и временами обидчивую девушку и 2 ее воздыхателей, с упорством и вольностью рассуждающих о Боге и небытии; один – верующий, другой – материалист. Происходит небольшая авария по вине другой автомобилистки. Ее с мужем приглашают в машину Исака. Супруги ссорятся самым отвратительным образом, бесстыже выкладывая все подробности своей загубленной супружеской жизни. Марианна высаживает их под тем предлогом, что они подают не слишком хороший пример молодым людям. На заправочной станции друзья Исака отказываются брать с него деньги, поскольку, по их словам, они, как и все окрестные жители, очень ему благодарны. Исак подмечает, что, возможно, зря уехал из этих краев, где к нему так хорошо относятся. После ужина на пятерых Исак наведывается к матери – почти столетней женщине, которая с иронией и горечью говорит о своем нынешнем одиночестве. Исак видит новый сон: молодая кузина обращается к нему сегодняшнему; он проваливается на экзамене по медицине при самых унизительных обстоятельствах; он видит, как жена ему изменяет.

   Путешествие продолжается. Марианна говорит Исаку, что беременна и хочет оставить ребенка: муж придерживается иного мнения, поэтому они поссорились и она ушла от него. Молодые хичхайкеры узнают, кто везет их в своей машине; они поздравляют Исака, выражая ему уважение и восхищение. Исак приезжает к сыну. Официальная церемония согласно вековой традиции проводится на латыни. Вечером трое молодых людей приходят петь под окна Исака, по-своему его чествуя. Исак пытается помирить Марианну и Эвальда. Засыпая, он видит перед собой новые образы из молодости, в том числе – свою кузину. Эти воспоминания примиряют его с его нынешней старостью и помогают спокойно ждать смерти.

   ►  1-й фильм-завещание Бергмана. За ним последуют многие другие, до бесконечности мусолящие одни и те же темы, зачастую приправленные немалой дозой самолюбования и запутанные сверх меры. Здесь автору еще не изменяет вдохновение, богатое и крепкое. На уровне формы оно даже отмечено какой-то парадоксальной легкостью. Эта легкость связана с тем, как живо, ловко и отстраненно появляются в сюжете новые персонажи, чтобы подчеркнуть, развить или оспорить то или иное размышление героя. Не без некоторой самокритичности выражая типично бергмановские темы семейного ада, метафизической тревоги и т. д., они поочередно возникают ниоткуда и исчезают в никуда, словно в кукольном театре. Виртуозность, отказ от излишней, поверхностной серьезности делают портрет старого героя еще более симпатичным; редчайший случай – главная роль в фильме Бергмана достается мужчине. Это тонкий и неоднозначный портрет, поскольку эгоизм, приписываемый старику, то подтверждается, то отрицается теми, кто его знал; поскольку его суровый нрав, стремление к одиночеству, отстраненность воспринимаются то как отрицательные стороны характера, то как средства, помогающие укротить смерть, осторожно готовиться к ее приближению. В этом ракурсе они играют ту же роль, что и сны и воспоминания, все чаще проникающие в мир старика: они постепенно готовят его к растворению в вечности. Главную роль в фильме играет Шёстрём – патриарх, «отец» шведского кинематографа (Бергман уже снимал его в своей 8-й картине, К радости, Till glädje, 1950), и он добавляет в характер персонажа выразительность, сомнения, спокойную и впечатляющую властность, которые так нужны были фильму. Произносимый им закадровый комментарий отличается превосходным литературным качеством, особенно в прологе перед титрами.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в «Œuvres» (Robert Laffont, 1962) с предисловием Бергмана: «Каждый фильм – мой последний».